— За последние два с половиной года из-за введенных санкций российская наука, и микроэлектроника в частности, получила мощный стимул для развития — и благодаря госзаказу, и заказам от частного бизнеса. Почему нельзя было получить эти заказы раньше?
— О том, что мы идем не туда, мы говорили постоянно — это секрет Полишинеля. Потому что, как только страна говорит, что она хочет быть независимой, у нее сразу должны появиться суверенная банковская система, телекоммуникации, многое другое, не только свои электронные технологии.
К примеру, больше 15 лет назад мы говорили о том, что нам нужна радиационно стойкая элементная база для нашего космоса. В ответ нам на полном серьезе отвечали: «Нам американцы ее будут поставлять». Я в ужасе на это смотрел — почему, собственно, американцы должны это делать?
Но был такой план, что взамен мы поставим им двигатели РД-180. Конечно, это полное непонимание современной электроники. Так США получили бы возможности в лучшем случае просто отключить наши спутники, а в худшем — заставить их работать против нас. Радиационно стойкие технологии очень непростые. И это только один из примеров.
Из-за такого подхода появилась опасность отставания, что и произошло. Многие это понимали, и так в итоге и случилось.
— Есть ли направления, по которым у российской микроэлектроники отставание от глобальных лидеров уже безнадежно? Скажем, по двух-трехнанометровым технологиям?
«Безнадежное отставание» — это вообще неправильный тезис. С одной стороны, назовите мне отрасль или технологию, в которой мы были бы безоговорочно впереди всех — разве что атомную энергетику можно назвать.
С другой стороны, посмотрите на Южную Корею. Это сейчас Samsung — одна из ведущих мировых компаний, но в 1970-х годах, да и в 1990-х, они были никем. Мы производили для них тогда продукцию под брендом Samsung, но писали на ней «Made by Mikron» (Геннадий Красников с 1991 по 2016 год возглавлял «НИИ молекулярной электроники и завод „Микрон“», крупнейшего в России разработчика и экспортера микроэлектронной продукции. — «Эксперт»).
В том, что касается электронных технологий, можно посмотреть на Китай, на Тайвань — и везде мы увидим два фактора. Первый — это настрой государства по отношению к задачам, требующим решения. И второй — это создание и стимулирование рынка.
В Китае на протяжении десятилетий проводится продуманная политика по финансированию отрасли, по созданию необходимых мощностей. Ведь такие отрасли без участия государства не создаются.
Причем здесь я говорю о странах, где не было ни специалистов, ни инфраструктуры, где все за последние десятилетия было сделано с нуля. Поэтому как можно говорить, что мы отстали безнадежно? У нас остались сильные школы, достижения, знания — все зависит теперь только от воли государства решить ту или иную задачу.
— Насколько успешно решаются эти задачи?
— Есть составляющие, без которых нельзя развивать современную микроэлектронику: оборудование, исследования по созданию новых материалов, системы автоматизированного проектирования (САПР) — и в Советском Союзе у нас все это было. Были технологии по созданию особо чистых материалов, было электронное машиностроение. В свое время мы все это уничтожили, ничего же не было нужно — «нам же все привезут...». Сейчас все это приходится создавать заново.
Что касается особо чистых материалов — это очень непростая сфера. Таких технологий в достаточном количестве до сих пор нет, к примеру, в Китае.